Воспоминания Д.Б. Штефанова, первого инженера ЭНГ рпксн К-460
Часть 2. ПАЛДИСКИ.
2.3. Учёба полного экипажа К-460
Наконец настал день, когда с Северного флота возвратилось командование, а с ним прибыли мичмана, старшины и матросы.
Мы построились для взаимной встречи, Щеглов В.П. доложил командиру лодки о готовности казармы. Началось заселение и знакомство
со своими подчиненными.
Первое мое знакомство с мичманами было не очень теплым. Мне не понравилась состояние их формы одежды и несколько вольное обращение
к лейтенантам. Пришлось проявить жесткость и тем вызвать некоторую неприязнь к себе со стороны мичманов.
К счастью вскоре все встало на свои места и дальнейшая служба наша пошла нормально.
C Валентином Кудренецким мы стали почти товарищами. Я до сих пор с теплотой вспоминаю о них.
А много лет спустя летом 2021 года мы с В.В.Кудринецким и В.В. Ляшковым, штурманским электриком первого набора, выполнили скорбную миссию -
проводили в последний путь Биктурганова Бисенгалия Имашевича. Ковид-19.
Но тогда мы этого не знали, были молоды и энергичны.
Личный состав быстро вогнал нашу службу в обычные рамки войсковой части. Обыденным стало несение караульной службы, патрульной службы
в гарнизоне, прибытие к подъему и убытие после подведения итогов. По очереди офицеры оставались к казарме в качестве старшего в экипаже,
у нас это называлось - обеспечивающий офицер. А это значит круглосуточный контроль и обеспечение несения дежурной службы, подъема, физзарядки,
утренней приборки, развод на занятия, переходы на прием пищи, вечерние приборки, вечерние мероприятия, вечерняя прогулка, вечерняя поверка,
отбой и т.д.
Все больше стали практиковаться занятия, в основном практические, в составе корабельного боевого расчета (КБР) по применению ракетного (КБР-Р)
и торпедного (КБР-Т) оружия, плаванию в узкости и в сложных условиях, отработке действий по погружению и всплытию подводной лодки и другим действиям
экипажа. Я удивлялся тому, что офицеры, матросы и старшины уверенно выполняют свои действия, многие из которых я еще не совсем понимал.
Было удивительно, как командир и старпом управляют действиями расчетов и понимают обстановку. Иногда это граничило с каким то колдовством.
Однако чем дальше, тем становилось яснее, чем мы занимаемся и как правильно надо выполнять то или иное действие.
Пришлось вникать в действия других членов экипажа, а они вникали в мои действия. Помогали друг другу, разъясняли смысл выполняемого.
Постепенно начинался формироваться единый организм, которым и должен был быть экипаж.
В это же время начали складываться отношения и между семьями. Среди офицеров и мичманов были семейные люди с детьми, семейные люди,
которые еще только ожидали детей, и холостяки. Завязались дружеские отношения между женами, которые очень помогли затем жить в Гремихе.
За время учебы у некоторых офицеров родились дети, в том числе у Володи Береберы и у меня. Народ положительно относился к появлению
экипажного пополнения, каждому дарили коляску.
Где-то рядом наверняка был и Володя Беребера, но в кадр не попал. А вот Леонтьев, инженер группы КИП, запечатлён.
Это уже память. Серёжи Леонтьева и Володи Береберы давно нет с нами.
Кроме учебы, экипаж был занят и большой культурно-массовой и спортивной работой.
В частности, каждому экипажу и нам в том числе по весне была выделена шлюпка ЯЛ-6. На ней мы ходили на веслах и под парусом.
Раза два и я вспомнил училищную практику, походил под парусом.
Заместитель командира лодки по политической части Л.В. Чупрынин при поддержке командира организовал хор из талантов экипажа К-460.
Набралось довольно много народу и мы даже выступали в Доме офицеров флота на каких то праздничных мероприятиях.
С хором связан забавный эпизод. Подходит как то через пару дней после очередного выступления ко мне Валентин Кудренецкий и говорит:
"Сакуете, товарищ лейтенант!" И подает мне вот эту фотку:
Я пригляделся - точно: все поют, а я на Кудренецкого в зал смотрю. А он меня фоткает. Пришлось признавать свою вину, да, дескать, сакую.
Но больше не буду!
Посмеялись, он мне фотку отдал, вот она до сих пор и напоминает об этом эпизоде.
Наступило лето, а с ним и конец учебы. Как положено, члены экипажа сдавали выпускные экзамены индивидуально, а также в составе расчетов.
Экзаменовавшие нас офицеры Учебного центра оценили свою работу по нашей подготовке положительно, кому то даже наставили пятерок.
Каждый офицер и мичман получил свидетельство об окончании учебы. Те, кто сдал экзамены на пятерки - свидетельство с красными корочками,
а остальные с синими. Я от непрерывной 16-летней учебы устал, поэтому не стремился получать пятерки. Мне досталось свидетельство с синими корочками,
которое я храню до сих пор.
После получения свидетельств мы поехали в отпуск. Был ли после завершения учебы какой-либо бал или торжество, не помню. Может быть потому,
что в голове вертелась одна мысль - скорее в отпуск.
Вместе со мной и моей женой Галей первое в своей жизни воздушное путешествие длиной 3 суток совершил наш двухмесячный сын Женя.
Этот перелет с двумя пересадками запомнился на всю жизнь, но о нем умолчу.
Матросы и старшины под командованием одного из офицеров после учебы побыли в Палдиски, а затем убыли на Северный флот, 3 флпл в Гаджиево.
Там предстояла стажировка экипажа.
Так закончился Палдисский период экипажа К-460.
- Следующая страница. Часть 3. Стажировка экипажа К-460 на Северном флоте.
Воспоминания Д.Б. Штефанова, первого инженера ЭНГ БЧ-1 рпксн К-460
- Возврат на первую страницу и оглавление.
Воспоминания Д.Б. Штефанова, первого инженера ЭНГ БЧ-1 рпксн К-460
[an error occurred while processing this directive]